Listen To Your Heart(c)
и кто учился в ДонГУ.
Был у нас преподаватель литературоведения Сан Саныч Кораблев.
Он был из тех людей, которых либо сразу и безоговорочно любят, либо так же априорно и безоговорочно ненавидят.
Во времена моего студенчества он потрясающе выглядел: медно-рыжие кудри до плеч, непрозрачно-карие глаза (в разные стороны
)...
А учитывая, что он защищался по "МиМ"..., в общем, Воланд интеллигентного вида. Чертовщина.
Ну, ясно теперь, к какой стороне примкнула я.
А сегодня нашла в сети статью: http://ura.dn.ua/17.03.2007/26936.html,
и думаю: "А ведь... ППКС, в общем...". И зря я так...
Статью сохраняю для себя
читать дальшеПрофессор Кораблев: Украинская национальная идея выглядит архаично
Евгений Шибалов
17.03.2007
Проблема языка, при всей ее сложности, - это лишь короткая нитка из большого клубка других проблем. В этом очень легко убедиться: каждый раз, когда эта тема вновь «всплывает», никогда не обходится без эмоций, скандалов, взрывов долго копившейся в душах радикальных националистов (украинских или русских – не важно) ненависти. Проблема статуса языка – это лишь светлая сторона Луны. На темной – старые обиды, исторически сложившаяся неприязнь, боязнь потерять с таким трудом добытую независимость.
Сколько во всех, порой выходящих за рамки такта и хорошего тона, заявлениях правды? Что на самом деле принесет нашему региону и всей стране двуязычие? Что такое разогревшийся недавно языковой конфликт – перепалка маргиналов или отголоски напряженного, но незаметного противостояния? Обо всем этом и многом другом в интервью «УРА-Информ.Донбасс» профессора Донецкого национального университета, доктора филологических наук Александра КОРАБЛЕВА:
Один из «соавторов» последних бурных дискуссий – секретарь Донецкого горсовета Николай Левченко – неустанно повторяет, что при равных правах, правах государственных языков, русский неизбежно вытеснит украинский. Сначала это выглядело как заявление, сделанное в пылу эмоций, но его совершенно неожиданно поддержали Вы. Вы действительно так считаете?
Так исторически сложилось, что русский язык занимает более сильные позиции, чем украинский. Это и колоссальные научные, культурные традиции, это и статус языка международного общения. И много других факторов, которые делают этот язык более «сильным» в сравнении с украинским языком. Несмотря на несомненные достоинства украинского – его музыкальность, «співучість». Этого никто не отрицает. Но так, повторюсь, исторически сложилось, что украинский язык был и запрещен в одно время, и даже иногда украинские писатели добровольно отказывались от него, переходя на русский, потому что это сулило им другие гонорары, другие возможности – не будем закрывать на это глаза. И если сейчас предоставить совершенно равные возможности русскому и украинскому языкам, то я так предполагаю, что пусть не на Западной Украине, но на Восточной, Центральной и в Крыму, украинский язык не сможет конкурировать с русским. Потому что даже в наших условиях, когда закрываются русские школы, когда заставляют фильмы дублировать на украинском языке, то есть когда всячески сдерживается развитие одного языка и зеленый свет дается другому, тем не менее, мы видим русские книги и русские фильмы – по крайней мере, в нашем регионе. И это выбор тех, кто их читает и кто их смотрит, никто ведь не заставляет. Газетчик будет тратиться на издание таких книг и газет, которые будут продаваться. Он не будет работать себе в убыток, если его не заставит государство.
Какой должна быть в таких случаях языковая политика государства? В чем ее необходимо изменить?
Как должно поступать государство в таких случаях? Государство сейчас поступает таким образом, что оно поддерживает украинский язык и старается ущемлять тех, кто поддерживает русский. Я считаю, что это – неправильно. Когда говорят, что язык – это душа народа, это наше все, то с душой нельзя так обходиться. Я не против, если украинский язык будут поддерживать. Пусть будут такие романы, которые хотелось бы читать на украинском языке, пишутся такие статьи, которые хотелось бы найти и прочитать независимо от того, на каком языке они написаны.
Считается, что главная функция законодательной власти – вовремя уловить и ввести в правовое поле появившиеся в процессе развития государства тенденции и явления. Исходя, опять-таки, из очередного обострения языковой проблемы – существует ли в Украине реальное двуязычие, которое требует законодательной формализации?
В нашем обществе, в нашем государстве существует реальный билингвизм. Я разговариваю с носителем украинского языка и могу не переходить на этот язык. Я его понимаю, он понимает русский язык. Когда говорят о том, что такой проблемы нет, это справедливо на уровне бытового общения. Проблемы начинаются, когда государство заставляет, скажем, делать параллельные переводы фильмов, которые и так понятны. Заставляет вкладывать большие деньги, тратиться на перевод того, что и так понятно. Проблемы начинаются, когда человека, который мыслит по-русски, говорит по-русски, заставляют говорить с начальником или формулировать свои мысли на языке, который ему не столь близок, не столь понятен. Если язык должен способствовать пониманию, то такая практика, наоборот, ведет к непониманию. Для того, чтобы этого не происходило, чтобы ограничить вмешательство государства в естественное, нормальное общение между людьми, лучше этот билингвизм узаконить. Нужно признать даже не статус русского или украинского языка, а статус родного языка. Человек должен разговаривать, общаться (в том числе и с государством) на том языке, который ему является родным. Родной язык является частью человеческой сущности. Это язык, на котором человек сказал первые слова, на котором он только и может быть искренним. Это достаточно просто. Единственная проблема – как обеспечить, чтобы в узаконенном равенстве языков один язык не вытеснил другой.
Можно ли ожидать, что накопившая вокруг языкового вопроса «критическая масса» противоречий и эмоций все-таки обернется социальным взрывом?
Трудно это прогнозировать. В Приднестровье это случилось достаточно быстро и радикально, но там разница между молдавским и русским все-таки побольше. Хотя такая опасность, конечно, существует, поскольку Украина уже расколота – и ментально, и идеологически, и исторически, и культурно. Понятно, что Восток не заставит Запад мыслить по-своему, не может Западная Украина принять те идеалы, которые здесь естественны. Точно также Восток отказывается принимать идеалы и традиции Западной Украины как свои, как родные. Но я думаю, что если Восток не будет возражать против того, чтобы на Западе была своя культурная традиция, а Запад, соответственно, не будет ее навязывать, если мы будем уважать и, наоборот, гордиться тем, что у нас есть такое многообразие, тогда проблемы просто не будет. Если в основу положить единства многообразия, а не унитарность, которая почему-то у нас понимается как тоталитарность. То, что навязывается насильно, может вызывать только отторжение. Тут нужна просто элементарная мудрость. Нужно понимание того, что существует нечто, что человек считает своим, и чем человек не будет поступаться.
Решения Донецкого и областного и городского советов о региональном статусе русского языка, по-Вашему, помогли снять напряженность или, напротив, подлили масла в огонь?
Признание русского языка региональным – это лучше, чем ничего. Хотя тоже не решение проблемы в общегосударственном масштабе. Потому что если в Донбассе большинство говорит на русском, и это кажется более чем естественным, то как быть с Ивано-Франковском, где тоже есть русские люди? И где не будет на этом основании регионального языка, потому что там русских – меньшинство. Но они тоже хотят не отлучать себя от великой русской литературы, от великой русской культуры. Решение должно быть общегосударственным. Если исторически сложилось реальное двуязычие в нашей стране русско-украинское, нужны какие-то более радикальные меры. И как следствие - люди не знают русской литературы. Что обидно – в Европе и Америке (я знаю такие примеры) люди специально изучают русский язык, чтобы прочитать Достоевского в подлиннике, а мы, имея такую возможность, от этого отказываемся.
Раз уж заговорили о литературе… Языковые конфликты негативно влияют на качество образования?
Совершенно очевидно. Здесь тоже должен быть принцип естественности. Обучение должно происходить вначале на родном языке. Родной язык – это основа не только воспитания и образования, а основа вообще становления личности, формирования человека. Поэтому если человек, усвоив тот язык, который является для него родным, переходит на другой язык, то он получает в итоге ни того, ни другого. Это какое-то половинчатое бытие. Это какой-то неполноценный человек. Многие могут этого и не почувствовать. Когда мы сознательно выкорчевываем это, мы вместо личности, которая, как дерево, имеет глубокие корни и на которую потом можно положиться, формируем «перекати-поле». Чем глубже человек, тем более необходимы ему корни.
Защитники украинского языка часто ссылаются на исторические примеры «гнобления» как на довод в пользу украинизации. Можно ли утверждать, что нынешняя украинизация – это в какой-то степени месть за русификацию прошлых лет и столетий?
Думаю, да. Я с пониманием отношусь ко всей этой резкости. Насильственная русификация, если она была (а она была, не будем этого отрицать) – это зло. Как и всякое насилие. Но я считаю, что насильственная украинизация – это такое же зло, которое может порождать только новое зло. Поэтому нужна какая-то обоюдная мудрость, чтобы перейти на другой регистр отношений. Не обмениваться выпадами. И те, и другие умеют. Если и одна, и другая – и русские, и украинцы, носители одного языка и другого – будут озабочены тем, чтобы и русский, и украинский язык были на Украине, тогда можно найти какое-то решение, которое бы устроило всех. Это вполне решаемая проблема. Только снять агрессию, забыть все обиды. Что было – то было.
Еще один из расхожих аргументов – люди, не знающие украинского языка, не могут быть патриотами Украины…
Если мы говорим об Украине как о государстве, тогда не важно, на каком языке мы выражаем к ней свои чувства. Когда играет «Шахтер», болеет и Восток, и Запад, и Крым – что-то нас объединяет. Против нашего региона есть много негатива, и вдруг этот негатив куда-то исчезает – вот это удивительно. И это тоже разновидность патриотизма. Никакой пользы или корысти от того, что какая-то команда где-то там победит, нет. Но человек почему-то часть своих эмоций отдает этой победе. Это удивительное бескорыстие. Я думаю, что если Украина предложит такую модель демократии, которую не знают Белоруссия или Россия, это будет дополнительным предметом для гордости. Когда Тернополь требует введения санкций против русского языка, это кажется понятным и неудивительным. А вот если бы наши тернопольские коллеги выступили с инициативой поддержки русского языка, вот это был бы тот шаг, который заставил бы нас не только задуматься, а подумать: «А ведь надо что-то такое достойное сделать со своей стороны». Чтобы мы не выглядели как-то бледно на этом фоне. Это, конечно, фантастическая ситуация, но это реальная фантастика. Это могло бы быть. Вот именно так и делаются большие дела. Когда «око за око, зуб за зуб» - это естественно, а вот когда «возлюби врага своего» - это уже высший уровень духовности.
Насколько велика опасность исчезновения, ассимиляции украинской нации в случае официального двуязычия? Ведь не зря же партии и общественные движения, считающиеся националистическими, все дискуссии о проблеме украинского языка неизбежно сводят к проблеме украинской нации.
Априорно могу согласиться, что эти два понятия для них неотделимы - национальность и язык. Особенно если рассматривать историю Украины как «историю оккупации», причем с постоянно сменяющимися оккупантами. Но я не хотел бы говорить об этом столь детально, потому что если мы начнем говорить на эту тему очень конкретно, с историческими фактами, будет гораздо больше обид, чем после выступлений Левченко. Потому что придется поставить вопросы очень прямо, научно, с фактами в руках – «что такое украинская национальность?», «а что такое украинский язык?», «что такое украинская государственность?». Если конкретно отвечать на эти вопросы, то это будет очень сложный разговор. Если мы будем говорить об этом на уровне шоу-дискуссий, митингов, то это будет только соревнование, кто позаковыристей это скажет, кто более хлестко выскажется. Но это будет уже другая полемика, это будет уже фехтование – кто кого уколет. Хотя об этом нужно говорить – на специальных научных семинарах, где собираются не политтехнологи или ораторы, а где собираются люди, которые реально хотят разобраться, что это такое. Потому что истина все равно дороже наших амбиций. Здесь интересно выслушать все стороны.
Не является ли неопределенность в перечисленных Вами понятиях причиной того, что национальной культурной элите так и не удалось сформулировать украинскую национальную идею? Что, в какой-то степени, также провоцирует раскол в украинском обществе?
С одной стороны, совершенно понятно, что национальная идея всегда объединяла государство. Это испытанный способ объединить разрозненные княжества, разрозненные области. Когда пытаются объединить многонациональное государство, эта идея приобретает не этнографический оттенок. На первый план выходит идея державности, а нация туда входит только как «титульная». Хотя не титульной обидно, особенно если она не уступает по количеству. Но проблема в другом – время формирования наций и национальных государств осталось в прошлом. И сейчас мы вступили в период, когда государственные границы становятся все более условными. Есть границы и связи гораздо более ощутимые и реальные. Это, например, культурные связи или экономические связи транснациональных корпораций. Да даже криминальный мир – у него свои связи и свои зоны влияния. Реальная карта мира сейчас несколько иная, мир сейчас перекраивается. И вот эта форма национального объединения имеет много преимуществ – она органична, она естественна, она связана с человеческой природой. Но есть и реальность, с которой приходится считаться. Поэтому когда в Украине в качестве объединителя предлагается национальная идея, это выглядит немножко архаично. И не случайно противоположная сторона предлагает в качестве объединяющей социальную идею – как снимающую эти эмоциональные различия. Я не могу сказать, что одно лучше другого, но то, что есть реальная проблема – это очевидно.
ЗЫ: А фото профессорское зря не выложили. Обошлись девушкой с узлом на языке.
Был у нас преподаватель литературоведения Сан Саныч Кораблев.
Он был из тех людей, которых либо сразу и безоговорочно любят, либо так же априорно и безоговорочно ненавидят.
Во времена моего студенчества он потрясающе выглядел: медно-рыжие кудри до плеч, непрозрачно-карие глаза (в разные стороны
)...А учитывая, что он защищался по "МиМ"..., в общем, Воланд интеллигентного вида. Чертовщина.
Ну, ясно теперь, к какой стороне примкнула я.
А сегодня нашла в сети статью: http://ura.dn.ua/17.03.2007/26936.html,
и думаю: "А ведь... ППКС, в общем...". И зря я так...
Статью сохраняю для себя
читать дальшеПрофессор Кораблев: Украинская национальная идея выглядит архаично
Евгений Шибалов
17.03.2007
Проблема языка, при всей ее сложности, - это лишь короткая нитка из большого клубка других проблем. В этом очень легко убедиться: каждый раз, когда эта тема вновь «всплывает», никогда не обходится без эмоций, скандалов, взрывов долго копившейся в душах радикальных националистов (украинских или русских – не важно) ненависти. Проблема статуса языка – это лишь светлая сторона Луны. На темной – старые обиды, исторически сложившаяся неприязнь, боязнь потерять с таким трудом добытую независимость.
Сколько во всех, порой выходящих за рамки такта и хорошего тона, заявлениях правды? Что на самом деле принесет нашему региону и всей стране двуязычие? Что такое разогревшийся недавно языковой конфликт – перепалка маргиналов или отголоски напряженного, но незаметного противостояния? Обо всем этом и многом другом в интервью «УРА-Информ.Донбасс» профессора Донецкого национального университета, доктора филологических наук Александра КОРАБЛЕВА:
Один из «соавторов» последних бурных дискуссий – секретарь Донецкого горсовета Николай Левченко – неустанно повторяет, что при равных правах, правах государственных языков, русский неизбежно вытеснит украинский. Сначала это выглядело как заявление, сделанное в пылу эмоций, но его совершенно неожиданно поддержали Вы. Вы действительно так считаете?
Так исторически сложилось, что русский язык занимает более сильные позиции, чем украинский. Это и колоссальные научные, культурные традиции, это и статус языка международного общения. И много других факторов, которые делают этот язык более «сильным» в сравнении с украинским языком. Несмотря на несомненные достоинства украинского – его музыкальность, «співучість». Этого никто не отрицает. Но так, повторюсь, исторически сложилось, что украинский язык был и запрещен в одно время, и даже иногда украинские писатели добровольно отказывались от него, переходя на русский, потому что это сулило им другие гонорары, другие возможности – не будем закрывать на это глаза. И если сейчас предоставить совершенно равные возможности русскому и украинскому языкам, то я так предполагаю, что пусть не на Западной Украине, но на Восточной, Центральной и в Крыму, украинский язык не сможет конкурировать с русским. Потому что даже в наших условиях, когда закрываются русские школы, когда заставляют фильмы дублировать на украинском языке, то есть когда всячески сдерживается развитие одного языка и зеленый свет дается другому, тем не менее, мы видим русские книги и русские фильмы – по крайней мере, в нашем регионе. И это выбор тех, кто их читает и кто их смотрит, никто ведь не заставляет. Газетчик будет тратиться на издание таких книг и газет, которые будут продаваться. Он не будет работать себе в убыток, если его не заставит государство.
Какой должна быть в таких случаях языковая политика государства? В чем ее необходимо изменить?
Как должно поступать государство в таких случаях? Государство сейчас поступает таким образом, что оно поддерживает украинский язык и старается ущемлять тех, кто поддерживает русский. Я считаю, что это – неправильно. Когда говорят, что язык – это душа народа, это наше все, то с душой нельзя так обходиться. Я не против, если украинский язык будут поддерживать. Пусть будут такие романы, которые хотелось бы читать на украинском языке, пишутся такие статьи, которые хотелось бы найти и прочитать независимо от того, на каком языке они написаны.
Считается, что главная функция законодательной власти – вовремя уловить и ввести в правовое поле появившиеся в процессе развития государства тенденции и явления. Исходя, опять-таки, из очередного обострения языковой проблемы – существует ли в Украине реальное двуязычие, которое требует законодательной формализации?
В нашем обществе, в нашем государстве существует реальный билингвизм. Я разговариваю с носителем украинского языка и могу не переходить на этот язык. Я его понимаю, он понимает русский язык. Когда говорят о том, что такой проблемы нет, это справедливо на уровне бытового общения. Проблемы начинаются, когда государство заставляет, скажем, делать параллельные переводы фильмов, которые и так понятны. Заставляет вкладывать большие деньги, тратиться на перевод того, что и так понятно. Проблемы начинаются, когда человека, который мыслит по-русски, говорит по-русски, заставляют говорить с начальником или формулировать свои мысли на языке, который ему не столь близок, не столь понятен. Если язык должен способствовать пониманию, то такая практика, наоборот, ведет к непониманию. Для того, чтобы этого не происходило, чтобы ограничить вмешательство государства в естественное, нормальное общение между людьми, лучше этот билингвизм узаконить. Нужно признать даже не статус русского или украинского языка, а статус родного языка. Человек должен разговаривать, общаться (в том числе и с государством) на том языке, который ему является родным. Родной язык является частью человеческой сущности. Это язык, на котором человек сказал первые слова, на котором он только и может быть искренним. Это достаточно просто. Единственная проблема – как обеспечить, чтобы в узаконенном равенстве языков один язык не вытеснил другой.
Можно ли ожидать, что накопившая вокруг языкового вопроса «критическая масса» противоречий и эмоций все-таки обернется социальным взрывом?
Трудно это прогнозировать. В Приднестровье это случилось достаточно быстро и радикально, но там разница между молдавским и русским все-таки побольше. Хотя такая опасность, конечно, существует, поскольку Украина уже расколота – и ментально, и идеологически, и исторически, и культурно. Понятно, что Восток не заставит Запад мыслить по-своему, не может Западная Украина принять те идеалы, которые здесь естественны. Точно также Восток отказывается принимать идеалы и традиции Западной Украины как свои, как родные. Но я думаю, что если Восток не будет возражать против того, чтобы на Западе была своя культурная традиция, а Запад, соответственно, не будет ее навязывать, если мы будем уважать и, наоборот, гордиться тем, что у нас есть такое многообразие, тогда проблемы просто не будет. Если в основу положить единства многообразия, а не унитарность, которая почему-то у нас понимается как тоталитарность. То, что навязывается насильно, может вызывать только отторжение. Тут нужна просто элементарная мудрость. Нужно понимание того, что существует нечто, что человек считает своим, и чем человек не будет поступаться.
Решения Донецкого и областного и городского советов о региональном статусе русского языка, по-Вашему, помогли снять напряженность или, напротив, подлили масла в огонь?
Признание русского языка региональным – это лучше, чем ничего. Хотя тоже не решение проблемы в общегосударственном масштабе. Потому что если в Донбассе большинство говорит на русском, и это кажется более чем естественным, то как быть с Ивано-Франковском, где тоже есть русские люди? И где не будет на этом основании регионального языка, потому что там русских – меньшинство. Но они тоже хотят не отлучать себя от великой русской литературы, от великой русской культуры. Решение должно быть общегосударственным. Если исторически сложилось реальное двуязычие в нашей стране русско-украинское, нужны какие-то более радикальные меры. И как следствие - люди не знают русской литературы. Что обидно – в Европе и Америке (я знаю такие примеры) люди специально изучают русский язык, чтобы прочитать Достоевского в подлиннике, а мы, имея такую возможность, от этого отказываемся.
Раз уж заговорили о литературе… Языковые конфликты негативно влияют на качество образования?
Совершенно очевидно. Здесь тоже должен быть принцип естественности. Обучение должно происходить вначале на родном языке. Родной язык – это основа не только воспитания и образования, а основа вообще становления личности, формирования человека. Поэтому если человек, усвоив тот язык, который является для него родным, переходит на другой язык, то он получает в итоге ни того, ни другого. Это какое-то половинчатое бытие. Это какой-то неполноценный человек. Многие могут этого и не почувствовать. Когда мы сознательно выкорчевываем это, мы вместо личности, которая, как дерево, имеет глубокие корни и на которую потом можно положиться, формируем «перекати-поле». Чем глубже человек, тем более необходимы ему корни.
Защитники украинского языка часто ссылаются на исторические примеры «гнобления» как на довод в пользу украинизации. Можно ли утверждать, что нынешняя украинизация – это в какой-то степени месть за русификацию прошлых лет и столетий?
Думаю, да. Я с пониманием отношусь ко всей этой резкости. Насильственная русификация, если она была (а она была, не будем этого отрицать) – это зло. Как и всякое насилие. Но я считаю, что насильственная украинизация – это такое же зло, которое может порождать только новое зло. Поэтому нужна какая-то обоюдная мудрость, чтобы перейти на другой регистр отношений. Не обмениваться выпадами. И те, и другие умеют. Если и одна, и другая – и русские, и украинцы, носители одного языка и другого – будут озабочены тем, чтобы и русский, и украинский язык были на Украине, тогда можно найти какое-то решение, которое бы устроило всех. Это вполне решаемая проблема. Только снять агрессию, забыть все обиды. Что было – то было.
Еще один из расхожих аргументов – люди, не знающие украинского языка, не могут быть патриотами Украины…
Если мы говорим об Украине как о государстве, тогда не важно, на каком языке мы выражаем к ней свои чувства. Когда играет «Шахтер», болеет и Восток, и Запад, и Крым – что-то нас объединяет. Против нашего региона есть много негатива, и вдруг этот негатив куда-то исчезает – вот это удивительно. И это тоже разновидность патриотизма. Никакой пользы или корысти от того, что какая-то команда где-то там победит, нет. Но человек почему-то часть своих эмоций отдает этой победе. Это удивительное бескорыстие. Я думаю, что если Украина предложит такую модель демократии, которую не знают Белоруссия или Россия, это будет дополнительным предметом для гордости. Когда Тернополь требует введения санкций против русского языка, это кажется понятным и неудивительным. А вот если бы наши тернопольские коллеги выступили с инициативой поддержки русского языка, вот это был бы тот шаг, который заставил бы нас не только задуматься, а подумать: «А ведь надо что-то такое достойное сделать со своей стороны». Чтобы мы не выглядели как-то бледно на этом фоне. Это, конечно, фантастическая ситуация, но это реальная фантастика. Это могло бы быть. Вот именно так и делаются большие дела. Когда «око за око, зуб за зуб» - это естественно, а вот когда «возлюби врага своего» - это уже высший уровень духовности.
Насколько велика опасность исчезновения, ассимиляции украинской нации в случае официального двуязычия? Ведь не зря же партии и общественные движения, считающиеся националистическими, все дискуссии о проблеме украинского языка неизбежно сводят к проблеме украинской нации.
Априорно могу согласиться, что эти два понятия для них неотделимы - национальность и язык. Особенно если рассматривать историю Украины как «историю оккупации», причем с постоянно сменяющимися оккупантами. Но я не хотел бы говорить об этом столь детально, потому что если мы начнем говорить на эту тему очень конкретно, с историческими фактами, будет гораздо больше обид, чем после выступлений Левченко. Потому что придется поставить вопросы очень прямо, научно, с фактами в руках – «что такое украинская национальность?», «а что такое украинский язык?», «что такое украинская государственность?». Если конкретно отвечать на эти вопросы, то это будет очень сложный разговор. Если мы будем говорить об этом на уровне шоу-дискуссий, митингов, то это будет только соревнование, кто позаковыристей это скажет, кто более хлестко выскажется. Но это будет уже другая полемика, это будет уже фехтование – кто кого уколет. Хотя об этом нужно говорить – на специальных научных семинарах, где собираются не политтехнологи или ораторы, а где собираются люди, которые реально хотят разобраться, что это такое. Потому что истина все равно дороже наших амбиций. Здесь интересно выслушать все стороны.
Не является ли неопределенность в перечисленных Вами понятиях причиной того, что национальной культурной элите так и не удалось сформулировать украинскую национальную идею? Что, в какой-то степени, также провоцирует раскол в украинском обществе?
С одной стороны, совершенно понятно, что национальная идея всегда объединяла государство. Это испытанный способ объединить разрозненные княжества, разрозненные области. Когда пытаются объединить многонациональное государство, эта идея приобретает не этнографический оттенок. На первый план выходит идея державности, а нация туда входит только как «титульная». Хотя не титульной обидно, особенно если она не уступает по количеству. Но проблема в другом – время формирования наций и национальных государств осталось в прошлом. И сейчас мы вступили в период, когда государственные границы становятся все более условными. Есть границы и связи гораздо более ощутимые и реальные. Это, например, культурные связи или экономические связи транснациональных корпораций. Да даже криминальный мир – у него свои связи и свои зоны влияния. Реальная карта мира сейчас несколько иная, мир сейчас перекраивается. И вот эта форма национального объединения имеет много преимуществ – она органична, она естественна, она связана с человеческой природой. Но есть и реальность, с которой приходится считаться. Поэтому когда в Украине в качестве объединителя предлагается национальная идея, это выглядит немножко архаично. И не случайно противоположная сторона предлагает в качестве объединяющей социальную идею – как снимающую эти эмоциональные различия. Я не могу сказать, что одно лучше другого, но то, что есть реальная проблема – это очевидно.
ЗЫ: А фото профессорское зря не выложили. Обошлись девушкой с узлом на языке.
-
-
20.03.2007 в 16:21Трудно научиться свободно говорить на украинском, если дома, с семьей, мы общаемся по-русски.
А с другой стороны, приятно приехать во Львов, встретится с подругой, и после многочасовой болтовни вдруг заметить, что разговариваем-то мы на разных языках, а прекрасно понимает друг друга.
-
-
20.03.2007 в 16:31И людям хорошо бы понять, что крики относительно того, что они-де говорят по-русски, а украинский для них не родной, etc, etc - это не повод для них не учить никакой из этих двух языков вообще (а я с сожалением осознаю, что для большинства таких моих знакомых это один из поводов). Не лучше ли порадоваться билингвальным успехам некоторых стран и многих людей?
-
-
22.03.2007 в 11:16то стыдно было не за него, а за тех, кто кричал.
Да ну?